– Да, да, да, я помню что эта хреновина называется судьбоскопом, но погоди пожалуйста одну секунду. Я уже один раз ничего не понял и вряд ли от повторения что-то изменится. Давай я лучше расскажу, как это выглядит и что конкретно меня смущает.
Во-первых, если то, что ты говоришь, соответствует действительности, то с моей, неандертальской, точки зрения, это именно машина времени. Совершенно безразлично, что перемещает она из будущего не бластеры и прочие гравицапы, а только информацию, пусть даже ограниченно.
Во-вторых, и в главных, меня весьма смущает, что частью этого… устройства являешься ты сам. Но и этого мало. Для того что бы этот бурбулятор, пардон, судьбоскоп, заработал тебе необходимо нажраться какой-то дряни. Я ничего не упустил?
Я думаю, что это реально гениальное изобретение в области интерфейсов. Тебе, Антон, удалось построить устойчивый интерфейс между компьютером и центральной нервной системой, таким образом, что компьютер способен извлечь нечто связное из той каши, что варится в наших черепушках. Совершенно не важно, что центральную нервную при этом приходится поставить раком. Сфокусировать, как ты выражаешься.
Однако если всё это и имеет какое-то отношение к будущему, то исключительно к будущему воображаемому. Знаешь, как у Стругацих в «Понедельнике» – была у них там машина для путешествий по описываемому времени.
А тот манускрипт, что якобы доказывает моё неслыханное долголетие, говорит только о том, что в твоём воображении нашлось место для моей скромной персоны. Я очень польщен, но давай уже закончим с мистикой и фантастикой, и перейдем к той халтурке, ради которой я к тебе тащился через весь город.
– Знаешь, Дим – задумчиво сказал Антон – а я ведь уже с полгода как вообще нигде не работаю.
Всё это начинало раздражать. – Прекрасно – ответил я – я очень за тебя рад, однако мои финансовые обстоятельства не позволяют мне предаваться созерцанию будущего в течении столь продолжительного времени, так что давай к делу.
– Финансовые обстоятельства – фыркнул он – да никаких финансовых обстоятельств в современном понимании, не станет уже лет через двадцать.
Я сосчитал до десяти, мысленно, разумеется.
– Рад это слышать. Значит, через двадцать лет мы сможем вдоволь поболтать о твоём гениальном открытии, а сейчас мне бы хотелось обсудить более сиюминутные проблемы и по возможности вернутся домой еще сегодня, если не возражаешь.
– Возражаю. – неожиданно резко ответил Антон и пустился в свои объяснения по второму кругу. Поучалось у него следующее. У каждого человека есть судьба – некая чисто информационная сущность заданная (Кем? Когда? Как?) изначально и неизменная. Ничего оригинального, вольное изложение фатализма. Действительность – пересечение судьбы с материальным миром. Память – остаточное влияние контакта информационной сущности с материальным объектом (человеческим мозгом). Суть того что я называл машиной времени, бульбулятором и хреновиной, а Антон судьбоскопом, сводилась к «виртуальному смещению точки пересечения реальности с линией судьбы». Достигалось это смещение воздействием на нервную систему человека некого «точно подобранного химического агента», однако толку от этого не было никакого. Никаких воспоминаний о будущем у человека не сохранялось. Однако Антон действительно был гением и нашел способ вытаскивать из головы формализованные мысли инструментальными методами. Зрительные образы, эмоции, ощущения – всё это было ему недоступно, но мысли оформленные в слова извлекать удавалось.
Именно таким способом он получил «доказательство» моего долголетия – зафиксировал момент, когда читал мою заметку о неком устройстве, написанную через 150 лет от настоящего момента.
Всё это я уже слышал и всё что думал об этом, уже сказал. Однако выяснилось и кое-что ещё. Оказывается, залогом финансового благополучия Антона служила абсолютно прямолинейная и ни одного раза не творческая метода. Раз в сутки, в строго определенное время он внимательно просматривал курсы валют. А поскольку отказываться от этой полезной практики он не собирался, для него не составляло особого труда извлечь точные курсовые значения на любую будущую дату, пока жив он или валюты.
Если верить Антону нам с ним суждено пережить все ныне известные валюты, а если верить написанной мной заметке то стоимость (ценность?) некоторых (далеко не всех) вещей будет измеряться в неких юблях. Вначале я великодержавно думал, что это некий гибрид рубля и юаня, но выяснилось что это сокращение от Ju-bill, где Ju – некий экономический (или правильнее сказать интеллектуальный?) индекс, а bill – счет. Что ж потомки не поминаю ненавистное словечко «кредит» в названии своей валюты, и на том спасибо. На этом мои представления об экономики будущего, увы, исчерпываются. Понятно только что основную (единственную?) ценность для нее представляет интеллектуальная собственность, но как это работает, я совершенно не представляю. Антон, как опытный «хрононафт» (или «судьбопроходец»?) вероятно знает об этом больше, но спрашивать я не стану.
Я сидел в удобном кресле, слушал Антона и думал, что он так ни в чём меня и не убедил, и на чём бы ни основывалось его финансовое благополучие, объяснять это путешествиями, пусть даже виртуальными, в будущее совершенно не серьезно. Придумывать иные объяснения не было ни сил, ни желания, встал я ни свет, ни заря, отработал полный рабочий день, после чего тащился по пробкам через весь город, а теперь от меня ждут некого мнения о неизменности судьбы.
Вероятно, мой скепсис не укрылся от Антона. Он замолчал и не дождавшись от меня никакой реакции вкрадчиво спросил
– А хочешь сам попробовать?
– Что попробовать? – встрепенулся я.
– Изучить свою судьбу. Отправится на день, на месяц, на год или сто лет вперед и получить ментограмму тех событий.
– Давай проверим, правильно ли я тебя понимаю. Ты предлагаешь мне скушать, как это ты выражаешься… «точно подобранный химический агент»…
– Не скушать, а ввести внутривенно, желудочный сок неизбежно нарушит калибровку…
– Тем более. – я разозлился – Значит, мне предлагается ширнуться некой дрянью и улететь в будущее, дабы подтвердить или опровергнуть твою теорию. Не имея никаких гарантий возврата. Если я правильно помню, твои ранние эксперименты по смещению точки… короче по перемещению компьютеров во времени, простите мне мой неандертальский, заканчивались кучей очень дорогого электронного мусора.
– О, в ближайшие 150 лет, твоей жизни решительно ничего не угрожает, можешь мне поверить. – сообщил Антон лучезарно улыбаясь.
– Поскольку мы не в церкви, то вопросы веры и неверия мы обсуждать не станем. – сказал я уже спокойнее – Ты, весь вечер, твердишь мне о неизменности линии судьбы, делающее возможным все эти твои фокусы. Хорошо. А если допустить что существует бесконечное множество этих линий? В твоей версии я проживу еще 150 лет и напишу заметку, которую ты прочитаешь. А моей версии – я ширнусь твоей отравой, откину коньки, в результате ты продолжишь размышлять о линиях судьбы уже на тюремных нарах. Прости, но я не готов проводить эксперименты с собственной судьбой. Если это и было то дело, ради которого ты меня позвал, предлагаю на этом закончить.
Антон казался обескураженным. Что-то явно шло не так. Возможно, наша беседа не укладывалась в его картину будущего? Не знаю.
– Дело – пробормотал он – да конечно, вот держи.
Он протянул мне какую-то распечатку.
– У компании несколько офисов объединенных в сеть, все это хозяйство надо привести в порядок и взять на обслуживание.
– Здесь нет телефона – заметил я.
– Нет телефона? Да, извини, телефон я не записал. – Антон выглядел не то рассеянным, не то смущенным – Впрочем, не важно. Просто загляни к ним на следующей неделе. Окей?
– Без звонка? Они хоть в курсе моих расценок? – поинтересовался я.
– О да. – с энтузиазмом откликнулся Антон – и очень высокого мнения о твоей работе.
– Правда? – насторожился я – они знают кого-то из моих клиентов? Меня кто-то рекомендовал?
Энтузиазм Антона как то сразу подувял. Он что-то мямлил, но я его уже не слушал.
– Поправь меня, если я ошибаюсь – перебил я его – в своих скитаниях по линиям судьбы ты обнаружил меня, успешно работающего на эту компанию, и решил подкинуть мне их адрес. Так?
– Ты не понимаешь – с жаром ответил Антон – это не просто какой-то там клиент, это дело всей твой жизни, твоя судьба, если угодно.
– Если это моя судьба, то она предопределена и неизменно. Согласно твоей же теории. Чего ради тебе понадобилось тащить меня через весь город и предлагать работу, которую я и так неизбежно получу?
Антон молчал. И я вдруг со всей ясностью осознал, что с этим надо заканчивать. Немедленно. Пока меня под конвоем не отправили изучать линии судьбы, или еще чего похуже.
– Ладно – сказал я неторопливо – всё это очень необычно, но я благодарен тебе. Непременно загляну к ним на следующей неделе.
Я сложил листок вчетверо и аккуратно убрал в нагрудный карман.
– Если дело выгорит – 10 процентов твои. – я улыбнулся, отчаянно надеясь что улыбка не выглядит вымученно.
Антон только махнул рукой.
– Ах, да – спохватился я – курсы валют, конечно. Я как то совершенно упустил из виду, что в средствах ты больше не нуждаешься.
Антон молчал.
– Слушай, я могу забрать это? – я указал на пару листочков с «моей» заметкой из будущего.
Антон пожал плечами.
– Разумеется, это ведь твоя заметка.
– И что, это можно опубликовать? – почти весело поинтересовался я.
– Хм… – на секунду задумался Антон – почему бы и нет, собственно. Насколько я знаю, ни сейчас, ни в будущем нет закона, который бы это запрещал. Что до всяких там временных парадоксов – полагаю это ерунда. С точки зрения неизменности судьбы, любое, сколь угодно парадоксальное событие предопределено.
– Удобная штука – фатализм. – я улыбнулся, уже вполне непринужденно. Напряжение последних минут начало отпускать.
– Да, удобная – задумчиво произнес Антон – пока остается философской концепцией. Ладно, замучил я тебя окончательно, а тебе еще домой добираться.
И я с облегчением сбежал.
По дороге я думал о листочке с адресом фирмы.
– Здравствуйте! Я широко известный в узких кругах хрен с бугра, так вот один мой приятель, большой знаток будущего, утверждает, что мы созданы друг для друга. А ну-ка показывайте, что у вас тут починять надо!
Бред, морок, наваждение. Нет, никто не заставляет обставлять свой визит столь идиотским образом. Да собственно и визита никакого не будет. Так я думал еще три дня, пока листок с координатами «судьбоносной» компании снова не попался мне на глаза.

Продолжение следует...